Кафедра Алкобиологии

Че то последнее время меня задолбала Кастонедовщина-Пелевенщина прущая из каждого обкуренного моска. И в литературе количество писателей изотеристов-расшерителей сознания просто зверское. Каждый норовит показать, что наш мир ничто, а надо укуриваться в жопу, убивать свои мозги и сливаться со всемирным блаженстовом. В общем я решил вести антикастанедовскую пропаганду. Вот, придумал рассказик - кто хочет, почитайте. Приводится ниже.

Уроки философии

ЧАСТЬ1

Степа засунул трубочку в карман расшивного пиджачка, стряхнул пыль с джинсов, завязал волосы в хвост, три раза плюнул и, открыв тяжелую резную дверь, вошел в аудиторию. Тоска охватила все его существо, когда он увидел пустые скамьи, большой стол, заваленный бумажками, настольную лампу с зеленым плафоном. За столом сидел –заведующий кафедрой истории философии, профессор Прокофий Маркович – большой красный мужик в полосатой шерстяной жилетке. Степа понял, что проведет ближайший час чрезвычайно занудно.
- А-а, проходите, проходите…- бодро прогремел Прокофий Маркович, его кругленькие очки блеснули, пухлые руки резво подобрали со стола несколько бумажек и карандаш. Степа подошел к столу. На нем, как листья на асфальте лежали экзаменационные билеты открытой стороной вверх. «Софокл, Декарт, Птолемей, Фихте, Лейбниц, Соловьев» - Степа перебирал взглядом осточертевшие имена.
- Выбирайте билет какой хотите.
-Зря вы так, Прокофий Маркович, я между прочим готовился и все билеты выучил.
- Да что вы, не обижайтесь, я вас помню, вы думающий и старательный студент. Кажется, Степан? – очки заведующего вопросительно блеснули –Ну, вот возьмите хота бы Гегеля.
Прокофий Маркович схватил один из листов-билетов и протянул Степе. Степа принял его, неторопясь прочитал, сел на стул, достал зачетку и положил под нос экзаменатору. Почесался, пошевелил губами и, начал отвечать без подготовки. Прокофий Маркович слушал его пару минут, затем пролистал зачетку, открыл на нужной странице. Манерно морщась, замахал на Степу рукой, заставляя билеты на столе шуршать и шевелиться.
-Полноте, полноте, всему верю.
Степа с трудом заставил себя замолчать. Ему было, что рассказать, и он не любил, когда перебивают на полуслове. Прокофий Маркович заметил досаду в глазах студента, сразу остепенился и сказал:
- Черт с ним, с этим курсом, давайте поговорим о чем-нибудь более интересном. Вот вы, Степан, кого жалуете из этих вот товарищей. Прокофий Маркович кивнул в сторону разбросанных по столу билетов.
- Никого.
-Что же так? Совсем никого? Ну вы ведь наверняка придерживаетесь какой-нибудь философии? Или выработали свою? Расскажите. - Прокофий Маркович улыбнулся. Лыба его сверкнула железными зубами. Он стал елозить на стуле, устраиваясь поудобнее, стул жалобно пищал и потрескивал.
-Ну, если это интересно, я придерживают солипсической точки зрения, если говорить на языке философии. – Почесывая висок, начал озадаченный Степа.
-Так, так.
-А это значить, что жаловать некого. И нечего. То есть, э-э-э, есть только наше сознание, а больше ничего нет.
- Понимаю. – Улыбаясь, кивнул Прокофий Маркович, - Ничего нет. А давайте поспорим.
Прокофий Маркович вскочил, схватил за ножки стул, и со всего размаху врезал им по стене. Раздался треск, брызнули щепки, по паркету застучали кусочки штукатурки. Заведующий откинул обломки, отряхнул руки, присел на стол и, вежливо улыбаясь, обратился к Степе:
-А меня тоже нет?
Бледный Степа, прокашлялся, покосился на обломки и ответил:
-Понимаете, весь мир иллюзорен – это продукт нашего сознания и разума, который специально ограничивает себя рамками рациональности, потому что боится за себя, боится любви в потоках света…
-Света боится? Это да… Прокофий Маркович нажал на кнопку – закрывая окна, медленно опустились черные шторы. Скудный свет осеннего дня исчез, огромную аудиторию теперь освещала только лекторская лампа. Затем, заведующий спрыгнул со стола, подошел к двери и два раза повернул ключ в замочной скважине. Щелчки гулко отозвались в пустом помещении.
-Так где же это сознание находится, Степа? В каком пространстве? Времени?
- Сознание вне пространства и времени, оно в безвременном оргазмирующем Единсвте, а времени, пространства, материи –нет. Профессор подошел к Степе влотную, было слышно, как внутри него сипит и булькает. Неожиданно, Прокофий Маркович коротко размахнулся и, ударил своим волосатым кулаком степе в живот. Степа упал со стула, его перегнул спазм. Философ внимательно смотрел, как студент испуганно уползает.
-А ты сейчас в себе материю не чувствуешь?
-Это…всего лишь … игра…моего…разума…- ответил Степа стоя на карячках.
Прокофий Маркович подобрал ножку сломанного стула, подошел к бедному студенту, и как бы играя в лапту, вдарил его по жопе. Степа не на шутку испугался – сработали инстинкты – он вспрыгнул, хватаясь за парты и спинки сидений, начал карабкаться вверх по аудитории. Заведующий легко обогнал его, взбегая по лестнице. Так он добежал до верхнего ряда и встал лицом к карабкающемуся Степе.
- Степа, есть только эта реальность. Все твое существо за нее цепляется. – С этими словами он пнул парты. Наподобие домино, они начали валиться на Степу. В его глазах отразился ужас. Лавина парт и скамей, нарастая, летела на него. Кувыркаясь, мебель крошила друг друга. Степа испустил вопль погибающего лося. Работая всеми конечностями и зубами, нечеловечески кувыркаясь, он успел увернуться из под лавины. Встав на ноги, он начал метаться по залу: бить кулаками в дверь, прыгать в окна – но они были слишком высоко. Цепляясь за шторы, он пытался добраться до форточки.
-Этого всего нет, нет! Нет! Есть, только всепоглощающий свет!

Тем временем, Прокофий Маркович, спустился вниз, вырвал настольную лампу из розетки, содрал с нее колпак. Примерял в руке тяжелый бронзовый остов.
-Свет, Степа, порождает материя. – Прицелившись, он метнул лампу в Степу. Пролетев восемь метров, лампа врезалась в стену рядом с его головой. Мощный сноп искр на мгновение осветил разрушенный зал. Озверелым взглядом Степа окинул аудиторию. Все его тело тряслось. Глаза заливал холодный пот. Бежать было некуда. Наподобие мелкого животного, Степа бросился к горе переломанной мебели, Протискиваясь между обломками он забрался в самую середину завала.
-Ничто не властно надо мной, поскольку я есть только мое созание!!! – Истерически вопил Степа из завала.
-А как существует сознание? Как же бытие?
-Бытия нет. Надо победить Разум и, тогда границы расступятся – надрывно верещал Степа, закрываясь руками.
-Давай я тебе помогу – Профессор раскидал обломки мебели, подобрался к студенту. Прокофий Маркович с размаху вдарил Степу в висок, потом еще раз. Степа визжал, отпихивал худыми руками тяжелую тушу профессора.
-Бытие Степа есть. - Прокофий Маркович отступил на шаг, а потом ебнул профессорским каблуком Спепу в лоб. – И оно определяет сознание.
В глазах у Степана померкло. Но он не увидел сияния оргазмирующего Единства, он быстро проваливался в черную пустоту…

ЧАСТЬ 2

«Как избавить неокрепший ум от иллюзий, которые уничтожают волю к жизни? Как доказать, что пластичность физиологических реакций тела, прекрасней безличного мертвого блаженства в пустоте? Как показать, что только принятие реальности, материальной сути действительности открывает путь к созиданию, совершенствованию, продолжению себя в бесконечности?» - такие мысли лезли в голову профессору, пока Степа приходил в себя. Тем временем он начал стонать, подавать признаки жизни. Прокофий Маркович склонился над самым его лицом. Гляда прямо в глаза Степе, отчеканивая каждое слово, профессор спросил:
- ЧТО. Лежит. В основе. Вселенной ?!!!
- Материя…
- ЧТО служит субстратом информации?!!!
- Материя…
- ЧТО есть разум?
- Высшая форма организации материи…
Прокофий Маркович отступился, тяжело сопя, он подошел к столу, взял авторучку, немного задумавшись, сделал росчерк в зачетке:
- Удовлетворительно, Степа.
Степа, пошатываясь, встал. Из его носа капали рубиновые шарики крови. Долетая до пола, они расшибались об академический паркет. Получались причудливые кляксы, Степа как никогда резко ощущал, что вместе с этими капельками вещества его покидают силы, воля, сознание, душа. Он медленно и смиренно собрался, аккуратно убрал зачетку в карман пиджака.
- До свидания,.
- До свидания, Степа, встретимся на семинарах в следующем семестре.